Кулачные бои, язвы желудка и стычки с правоохранительными органами - все это когда-то было частью повседневной жизни Eagles. Журнал Classic Rock заглядывает в тайники этой солнечной калифорнийской группы, чтобы рассказать историю их взлета, падения и неожиданной новой волны популярности. Через несколько лет после распада Eagles Гленн Фрей вспоминал: "Стояли мы как-то на сцене, и Дон Фелдер посмотрел на меня и сказал: "Еще три песни, и я дам тебе пинка под зад, приятель". На что я ответил: "Отлично, я подожду". Мы пели "Best Of My Love", но у каждого из нас в мозгу крутилась одна мысль: "Как только допоем, я его убью!" Что ж, неудивительно, что Дон Хенли однажды признался: "Свою язву я заработал, когда мне не было еще и тридцати, и ею я обязан Eagles". А ведь их музыка была такой естественной, такой непринужденной. Их песни сформировали представление о беспечной калифорнийской идиллии - вспомните "Peaceful Easy Feeling", "Desperado", "Tequila Sunrise" и многие другие. Однако редко когда внутренняя жизнь группы настолько не соответствовала ее саунду. "Может быть, Led Zeppelin с этим и не согласятся, но, на мой взгляд, именно мы закатывали самые грандиозные вечеринки 70-х", - вспоминал Гленн Фрей. Он имел в виду пресловутые дебоши The Eagles, которые имели место после каждого концерта. В этих гулянках участвовали сами музыканты, их окружение, разные прихлебатели, менеджеры, администраторы "и множество прекрасных девушек - всех, которых мы встречали по пути из аэропорта в гостиницу". The Eagles пользовали самолеты "Lear Jet", как иные люди - такси. Дон Хенли как-то послал такой самолет, чтобы подвезти его девушку, Стиви Никс, после концерта Fleetwood Mac. Когда Хенли праздновал свой день рождения, The Eagles, подобно Элвису, посылали самолет за едой и ящиками вина "Chateau Lafite Rothschild". Какое-то время The Eagles казались непобедимыми, они все выше и выше взбирались по лестнице славы и успеха. Но весь их блеск в одночасье потускнел, когда они попытались записать свой новый альбом, следующий после такой огромной творческой и коммерческой удачи, как "Hotel California". За те три долгих, напряженных и безумных года, пока шла работа над "The Long Run", Дон Хенли, якобы, написал для менеджера записывающей студии длинный меморандум, в котором, в частности, выражал неудовольствие по поводу того, что туалетная бумага в санузлах неправильно вставлена в автоматы - "цветочки у нее не на той стороне". "The Long Run" получился хуже, чем "Hotel California", да и вообще он создавался очень мучительно, - рассказывал Хенли. - Мы все время ругались из-за песен - из-за какого-нибудь одного слова мог разразиться страшный скандал - и так целыми днями. На эту запись ушло три года и $800000, и мы совершенно вымотались". Дон Хенли постоянно из-за чего-то волновался. Даже когда его команда зарабатывала миллионы долларов и он жил в особняке на Голливудских Холмах (когда-то этот особняк принадлежал кинозвезде Дороти Ламур) вместе с Гленном Фреем, и они сидели, глядели с высоты на расстилавшийся перед ними Лос-Анджелес, и думали: "Нет, круче, чем здесь и сейчас, уже не будет" - даже тогда он находил, о чем поволноваться. Самый старый его друг, музыкант по имени Ричард Боуден, более известный как Бэллун Дик, вспоминал: "Как-то ко мне подошел Джо Уолш, который тогда только что присоединился к The Eagles, и сказал: "Ты его знаешь лучше всех. Попроси его расслабиться". Я ему ответил: "Просто оставьте Дона в покое, позвольте ему оставаться таким же напряженным. Он всегда был таким. Когда он решает одну проблему, он сразу же переключается на другую, у него всегда есть, о чем поволноваться". Хенли и Боуден выросли вместе в техасском городке под названием Линден, где проживало чуть более двух тысяч человек. "Миссис Хенли была чудной женщиной, она никогда не подавляла Дона и не указывала ему, что делать, - сказал Боуден а интервью журналу "Rolling Stone" в 1976 году. - Не то что бы он не проявлял к ней должного уважения, - нет, просто он всегда поступал так, как ему хотелось. И из-за этого часто скандалил с отцом. Они могли годами находиться в ссоре. Дону всегда казалось, что он должен что-то доказать своему отцу". Отцу Дона тоже было о чем побеспокоиться. Он был честным тружеником и еженедельно откладывал по 25 центов на образование своего сына, однако Дон в конце концов бросил учиться. Смерть Си Джея Хенли в корне изменила мировоззрение Дона. "Давным-давно, когда умирал мой больной отец, я понял, что жизнь - несправедливая штука, - рассказывал Дон. - Я тогда жутко бесился от отчаяния. Ходил кругами и проклинал Бога за то, что мой отец умирает так рано и так мучительно. Он работал и беспокоился о чем-то до самой смерти. У него было больное сердце. Умер он 7 июля 1972 года после четырех или пяти приступов подряд. Ты не представляешь, что это такое, пока не увидишь своего отца в реанимации, задыхающегося и твердящего "О, Боже! О, Боже!" После этого все остальное кажется пустячным и мелочным. В моей семье было много смертей".Дон Хенли играл на барабанах в первой группе Боудена, The Four Speeds, которую потом переименовали в Shiloh. Там ему пришлось стать свидетелем еще одной смерти: Джерри Дэйл Стюарт, один из участников команды, погиб, валяя дурака на мотоцикле, прямо на глазах у своих родных и друзей, возле репетиционной студии в Линдене. Shiloh после этого так и не смогли оправиться, и Бойден с Хенли впервые отправились в Лос-Анджелес. Там Хенли познакомился с вокалистом и гитаристом Гленном Фреем. Произошло это в 1970. Фрей приехал в Калифорнию из Детройта, когда ему было 19 лет, и в первый же день познакомился с гитаристом Джеем Ди Саутером. "Я вырос, бегая по Детройту, - вспоминал Фрей. - Я ходил в школу вместе с сыновьями и дочерьми рабочих автомобильного завода - их отцы били своих жен и детей. А дети потом шли в школу и били меня. Мой отец был механиком в цехе, где изготавливались механизмы, необходимые для последующего производства автомобильных запчастей. У меня бьио довольно неплохое, нормальное детство. Мои родители не пили. Мне всегда было во что одеться. Каждое лето я ездил в лагерь на пару недель. У моих родителей не было денег на то, чтобы купить мне машину на шестнадцатилетие, но детство у меня было замечательное". Собираясь в клубе "Troubadour", где зависали такие группы, как The Byrds и Buffalo Springfield, все мечтали об одном и том же. "Каждый вечер мы любовались закатом и думали: "Когда-нибудь мы отсюда уедем", - рассказывал Фрей в интервью "LA Times". - Будущее виделось нам таким романтичным... Статьи в журнале "The Life" о Golden Gate Park и Sunset Strip... И музыка: The Beach Boys, The Byrds, Buffalo Springfield. Определенно Калифорния была архетипом самого прекрасного места на земле". "Гленн спросил меня, не хочу ли я отправиться на гастроли вместе с группой Линды Ронштадт, и я ответил: "Хочу, можешь быть уверен",- вспоминал Хенли их первую, судьбоносную встречу. - Я сидел без гроша в кармане, а тут подвернулась возможность зарабатывать две сотни долларов в неделю. Мы пробыли в гастролях месяц или два и очень сдружились с Гленном. Тогда-то мы и задумали создать свою группу". Взаимоотношения Хенли и Фрея - их дружба и творческое сотрудничество - изначально стали ключевым моментом в истории The Eagles. Сперва они познакомились с басистом Рэнди Мейснером - он тоже аккомпанировал Линде Ронштадт. Потом, если верить легенде, на какой-то тусовке в Диснейленде им повстречался вокалист и гитарист Берни Лидон. После третьей репетиции Фрей подошел к Хенли и заговорщически сказал: "По-моему, наши дела идут на лад..." Дэвид Геффен, который был занят строительством собственной империи, подписал Джона Митчелла, Тома Уэйтса, Линду Ронштадт, Джексона Брауна, Джей Ди Саутера и других музыкантов. Он дал The Eagles немного денег, а Джексон Браун помог им написать "Take It Easy", которая вышла в виде сингла первого мая 1972 года и практически мгновенно стала радио-классикой софт-рока, коей остается и по сей день. И пошло-поехало. "Адская круговерть", как написал об этом "Rolling Stone". Лидон и Мейснер обижались на Хенли и Фрея, но ничего не могли с ними поделать. Хенли и Фрей стали жить вместе и, как рассказывал Джексон Браун, "Гленн постоянно устраивал беспорядок, а Дон неизменно за ним убирал". Казалось, у них на чердаке хранился свой портрет Дориана Грея: чем красивее становились их песни (альбом "The Eagles" вышел в 1972, "Desperado" в 1973, "On The Border" в 1974; "One Of These Nights" в 1975), тем более неприятной становилась ситуация внутри группы. В первый раз Лидон ушел в 1975: "Я все время спрашивал их: "Сможем ли мы отдохнуть хотя бы в следующем месяце?" Я хотел оставаться в форме хотя бы лет до тридцати, я боялся, что что-то внутри меня умирает. Мой уход был актом борьбы за выживание". Пластинка "Desperado" стала тем альбомом, который определил The Eagles как в плане имиджа, так и в плане саунда. После целого ряда столкновений с органами правопорядка они в шутку стали называть себя Doolin-Dalton Gang. Чтобы выразить свое отношение к финансовой, сексуальной и социальной политике Соединенных Штатов, Хенли и Фрей использовали ковбойские аллегории. Здесь крылось и еще одно противоречие: красивые песни The Eagles могли бы просто очаровывать слушателя своей мелодикой, однако при этом их тексты были едкими и озлобленными. Казалось, у них на чердаке хранился свой портрет Дориана Грея: чем красивее становились их песни (альбом "The Eagles" вышел в 1972, "Desperado" в 1973, "On The Border" в 1974; "One Of These Nights" в 1975), тем более неприятной становилась ситуация внутри группы. В первый раз Лидон ушел в 1975: "Я все время спрашивал их: "Сможем ли мы отдохнуть хотя бы в следующем месяце?" Я хотел оставаться в форме хотя бы лет до тридцати, я боялся, что что-то внутри меня умирает. Мой уход был актом борьбы за выживание". Пластинка "Desperado" стала тем альбомом, который определил The Eagles как в плане имиджа, так и в плане саунда. После целого ряда столкновений с органами правопорядка они в шутку стали называть себя Doolin-Dalton Gang. Чтобы выразить свое отношение к финансовой, сексуальной и социальной политике Соединенных Штатов, Хенли и Фрей использовали ковбойские аллегории. Здесь крылось и еще одно противоречие: красивые песни The Eagles могли бы просто очаровывать слушателя своей мелодикой, однако при этом их тексты были едкими и озлобленными. "Глядя на прошлое с высоты минувших лет, я понимаю, что весь этот ковбойский, хулиганский миф был фальшивкой, - сказал Хенлипосле того как в 1980 году группа распалась в первый раз. - Не думаю, что мы и вправду в него верили, мы просто пытались провести какие-то аналогии. Внезапно мы стали известными, начали зарабатывать кучу денег, и от этого у нас слегка поехала крыша. Мы жили вне общепринятых законов, мы жили в Лос-Анджелесе и чувствовали себя героями вестерна и решили написать об этом песни, чтобы доказать самим себе, что нам это не просто кажется". "Когда мы только-только начинали, - вспоминает Хенли, - я и представить себе не мог, что мы сумеем продержаться дольше, чем пару лет. Я думал, мы запишем пару альбомов, и на этом все. Сперва нам очень нравилось то, что мы делали, потом к нам пришел первый успех, и это тоже было очень мило. Потом мы поняли, что удержаться на вершине значительно труднее, чем на нее взобраться - это ведь всегда так. И мы приложили все силы к тому, чтобы не скатиться, осознавая, что, погревшись часок в лучах славы, можно потом всю оставшуюся жизнь провести в тени. В любом случае, работая над первыми тремя-четырьмя записями, мы пытались вырасти. Мы пытались объяснить происходящее самим себе и часто не понимали, о чем на самом деле говорим. Во всех этих ранних альбомах есть что-то такое, что вызывает во мне благоговение. Я хочу сказать, нашей основной целью было сделать каждый последующий альбом лучше предыдущего. А это непросто, потому что ведь хочется еще и поддерживать в группе демократию. Нужно было постоянно сплачивать команду". Остальные участники The Eagles прозвали Дона Хенли Дедушкой. Он сильнее всех подсел на наркотики - его вынудил к этому жесткий концертный график - но очень злился на их негативные последствия. "Да, был в моей жизни такой недолгий период, когда я пытался черпать творческие силы в наркотиках, - рассказывал он, - но очень скоро я понял, что без них удается работать дольше и лучше. Немало песен The Eagles было написано, записано и спето под кайфом. У нас был очень суровый гастрольный график, и надо было откуда-то черпать силы. К примеру, мы ехали в турне, играли несколько концертов, потом садились в "Lear Jet", летели в Майами и в четыре утра уже приступали к записи, а потом опять садились днем на самолет, часа в три, и возвращались в Кливленд, чтобы отыграть концерт. Мы едва укладывались в сроки, так что без наркотиков было не обойтись. Но я с самого начала был против того, чтобы выкуривать косяк-другой или нюхать кокаин перед выходом на сцену. Ведь от этого портится голос, и потом не попадаешь в ноты. Вот меня и прозвали Дедушкой за мои нотации. Понимаешь, да, мы принимали наркотики, но я никогда не принадлежал к числу тех, кто встает и выкуривает поутру косячок вместо завтрака". The Eagles выпустили сборник "greatest hits" - тот самый, широко известный, с птичьим черепом на синем фоне - и он разошелся тиражом в 22 миллиона экземпляров. Очень долго эта пластинка оставалась самой популярным релизом всех времен, пока ее не превзошел "Thriller" Майкла Джексона. А потом они записали "Hotel California". Распад The Eagles, последующие годы затаенной вражды и сожалений - все это началось с коротенькой мелодии, которую Дон Фелдер наиграл на гитаре в один из солнечных вечеров. "Я тогда только что снял домик на пляже в Малибу. Кажется, это было году в 74 или в 75. - рассказывал Фелдер корреспонденту журнала "Guitar" много лет спустя. - Помню, это был очень яркий, запоминающийся июльский день, и все двери в моем доме были раскрыты настежь. Я сидел в плавках на кушетке у себя в гостиной, потягивал вино и думал о том, что жизнь прекрасна. У меня была акустическая двенадцатиструнка, я что-то на ней бренчал, и постепенно вырисовались аккорды "Hotel California". У меня дома была четырехканальная установка, и я побежал записать то, что наиграл, пока не забыл". На той кассете, что я отдал Хенли, было восемь или девять идей для разных песен. Он послушал ее и сказал: "Мне очень нравится здесь один трек, тот, слушая который, представляешь себе матадора или что-то такое... как будто ты приехал в Мексику". Мы сделали аранжировки к этой теме, пришлю в студию и записали песню". Хенли и Фрей своим текстом превратили мексиканскую мелодию Феддера в нечто совершено иное. Получился еще один блестящий горько-сладкий эпос с социальным подтекстом. "Мне кажется, это была такая калифорнийская фантазия Дона и Гленна. Они пытались воссоздать некий микрокосм, - рассказывал Фелдер. - Но я не хотел бы говорить за них. Строчка "You can check out any time you like, but you can never leave" ("Можешь умереть, когда захочешь, но уйти насовсем тебе не удастся") навеяна смертью первой жены Джексона Брауна, которая покончила жизнь самоубийством. Иными словами, ты можешь умереть, покинуть этот мир, но все равно останешься где-то во вселенной. От своей кармы никуда не деться. Гленн мог мастерски сформулировать идею. Он говорил: "Я вижу, как этот парень едет по пустыне среди ночи, вижу огни Лос-Анджелеса, дорогу, уходящую за горизонт..." А Хенли отталкивался от этой зарисовки и шел дальше. Он ведь в свое время специализировался по английской литературе и писал действительно замечательную прозу. Он мог обрисовать любую картинку в двух-трех строчках". Хенли рассматривает этот свой литературный дар как палку о двух концах. "Смысл песни "Life In The Fast Lane" вывернули наизнанку и сделали ее гимном того, против чего мы их предостерегали, - сказал он о третьем треке из "Hotel California". - Теперь-то все принимают кокаин, несмотря на то, что это вредно. Когда мы записывали эту песню, я едва мог ее слушать - я тогда сильно торчал, и от этой песни меня тошнило. Мы пытались рассказать о том, что кокаин - это не так уж и круто. Да, он вставляет. Но отрицательно влияет на мышцы, на нервную систему, на желудок и превращает тебя в параноика. Нет, я не хочу сказать, что теперь я стал ангелом или святым, потому что это не так, но жизнь моя со временем стала спокойнее". Альбом "Hotel California" вышел в 1976 году - как раз в тот год, когда панк-рок стал набирать обороты. Успех породил в Хенли чувство вины: "Ты понимаешь, что не заслужил всего этого. Ты зарабатываешь слишком много денег, тебе легко все достается, а ты еще так молод, и весь этот успех пришел к тебе очень быстро. Меня это все немного смущало. Я вырос в городе с населением в 2400 человек. Мой отец не доверял кредитным карточкам и за все расплачивался наличными. И вдруг у меня появилась золотая карточка "American Express". Я стеснялся доставать ее из своего бумажника, потому что совершенно к такому не привык". Вот так Хенли, Фрей и все остальные (включая нового гитариста Джо Уолша) столкнулись с масштабностью The Eagles и огромной популярностью "Hotel California". "Если спросить двадцатилетнего музыканта, который изо всех сил пытается пробиться, "А тебе бы хотелось, чтобы твои альбомы расходились 18-миллионными тиражами?", он ответит: "Да! Конечно, черт возьми", - поясняет Гленн Фрей. - И тогда его спросят следом: "Но как же ты потом умудришься сделать все последующие свои релизы столь же крутыми, как и тот, что продавался миллионами?" Моего друга Боба Сегера как-то спросили: "А как ты думаешь, из-за чего распались The Eagles?" Он ответил: "Из-за "Hotel California". Они начали работать над следующим альбомом, и с самого начала все складывалось очень непросто. "Совместная работа над "The Long Run" была нам с Доном совсем не в радость, - заметил Фрей в беседе с корреспондентом журнала "Interview". - Мы с Хенли часами сидели друг напротив друга, не произнося ни слова. Мы пытались что-то сочинить, но оба боялись предложить то или иное слово, тот или иной аккорд - а вдруг он не хорош, вдруг он не дотягивает до нужного уровня?" 9 марта 1978 года они записали первый трек, "I Can't Tell You Why", роскошную балладу, написанную новым басистом Тимоти Б. Шмитом. Спустя пятнадцать месяцев они практически не продвинулись вперед. Представители Elektra/Asylum отнюдь не оспаривали это высказывание. Президент компании Джо Смит сказал: "Эта запись всем нам очень нужна, но неизвестно, насколько удачно все сложится. С тех пор как The Eagles выпустили свой последний альбом, появилось много новых групп". Двери записывающей студии "Bay Shore" в Майами музыканты оклеили вырезками из сотен газет и журналов и расписали их лозунгами и шутливыми приколами на тему своих сексуальных предпочтений, любимых наркотиков, пари относительно счета футбольных матчей и многого другого. Именно в этой студии Хенли написал для менеджера тотзнаменитый меморандум о туалетной бумаге... Вот так они совместными усилиями вымучивали из себя новый альбом, который отчаянно требовался рекорд-лейблу на фоне нового и непонятного музыкального ландшафта. Утомленные работой над записью, уставшие от скандалов и взаимных трений, The Eagles отвечали на эти требования традиционно, по старинке - иными словами, забивали на них. Назойливость представителей записывающей компании жутко злила музыкантов: по их собственным словам, от злости они превращались в монстров - "наполовину, на три четверти или совсем". Фрея за его любовь к анаше так и прозвали - Косяком. "Да, мы не во всем и не всегда проявляли умеренность, - признавался он. - Но мы жили по принципу "медленно сгораешь - на дольше хватает". Если использовать кокаин так, как это делают индейцы - то есть тогда, когда тебе это действительно нужно, а не постоянно - то на него не подсаживаешься. Слава Богу, у меня было и есть много близких друзей, которые всегда могли остановить меня в нужный момент. Но если предстоит какая-то вечеринка, как тут удержаться?" Дон Хенли столь увлеченно отдавался подобному времяпрепровождению, что стал в своем роде легендой Голливуда. Чего стоит, хотя бы, эта небезызвестная история с пятью проститутками и непомерным количеством кокаина! "The Long Run" увидел свет в 1979, к тому времени прошло уже три года послу выхода "Hotel California", и в мире действительно многое переменилось. Несколько миллионов экземпляров разошлись довольно быстро, но, если 70-е гармонировали с чувственностью Eagles, в 80-х все складывалось совершенно иначе. Они породили мизантропов и циников, которые иначе относились к любви и женщинам. "Наверно, немало замечательных образчиков искусства было порождено суматошными и стрессовыми ситуациями, но для нас все это было уже чересчур, - объясняет Хенли. - Для меня этот человеконенавистнический бизнес всегда был загадкой. Наши тексты были социально резкими, но ведь на то имелись объективные причины. Нас волновали общечеловеческие, экологические проблемы, проблемы индейцев, проблемы атомной энергии. И мы пытались во всеуслышание о них заявить. Я не считаю это мизантропией. Да, мы были заносчивыми. Конечно же. Если хочешь играть в рок-н-ролльной команде, приходится быть высокомерным. Но, знаешь, мне кажется, вообще-то мы были очень милыми ребятами". "Я постоянно задаюсь вопросом: что же я на самом деле думаю о женщинах, - рассказывал Фрей после выхода "The Long Run". - В последнее время меня интересует уже не столько внешняя привлекательность, сколько... Знаешь, когда встречаешь какую-нибудь очень милую девушку, то сразу же наделяешь ее всякими замечательными качествами. Но женщины для мужчин - всегда объекты, сексуальные или нет, но это всегда цель. Потому-то наши песни и пользовались такой популярностью". Чтобы отпраздновать окончание промо-тура с альбомом "The Long Run", Дон Хенли закатил в своем голливудском доме еще одну вечеринку. Полиция прибыла туда рано утром и обнаружила, что одна шестнадцатилетняя девушка приняла слишком большую дозу наркотиков. Хенли арестовали и обвинили в хранении марихуаны, кокаина и куаалюдов. Его оштрафовали, дали ему два года условно и обязали посещать врача-нарколога. "Я понятия не имел, сколько ей было лет, и не знал, что она приняла так много наркотиков, - впоследствии рассказывал Хенли. - Мы с ней не занимались сексом. Да, она была проституткой. Да, в моем доме в тот день собралось много народу. Это было прощание с Eagles". Что ж, в каком-то смысле это был подходящий финал. Со временем Хенли осознал, насколько жуткими были 1979 и 1980 годы, насколько близок он был тогда к полному краху. "Это был ужасный год, - сказал он. - Группа распалась. Я порвал со своей девушкой. Меня арестовали и судили. Потом мы с моей новой подружкой полетели в Колорадо на небольшом самолете и едва не разбились. Меня очень потрясла смерть Джона Леннона - я был совершенно опустошен. А моя подружка заразилась каким-то вирусом и в течение полутора лет практически не вставала с постели". Дон Хенли и Гленн Фрей не стали объявлять о том, что команда распалась. Вместо этого они по отдельности пришли к Ирвингу Азоффу и дали ему послушать свои только что записанные сольные альбомы. К тому времени, как они наконец-то объявили о роспуске группы, наступил 1982 год. "Я ни о чем не жалею, - сказал тогда Хенли. - Многие представители прессы уделяют гораздо больше внимания тем группам, что были популярны в 60-х, нежели тем, что появились в 70-х. Так что я не знаю, какими мы останемся в памяти народной. Но, наверно, когда-нибудь, оглядываясь назад, люди скажут: "Что ж, у Eagles были очень даже неплохие песни". Он оказался прав. Эта группа написала немало прекрасных, замечательных песен. И, что более важно, они стали олицетворением определенной эпохи и образа жизни. Уже в 1986 к ним со всех концов полетели просьбы о воссоединении. "Не думаю, что это случится, - говорил тогда Фрей. - Нам предлагали два миллиона долларов за выступление на первом US Festival и два с половиной - за выступление на втором. Один из моих менеджеров сказал: "Да ну, к чему отказываться, порепетируете пару неделек и отыграете концерт - всего делов-то". Он тогда только что развелся со своей женой, вот я и ответил ему: "Что ж, я порепетирую с The Eagles, если ты на пару неделек снова вернешься к своей жене". Представить не могу, как это - в сорок один год, обзаведясь пивным брюшком, выйти на сцену и запеть "Take it Easy". Eagles не стоит воссоединяться - так они смогут вечно оставаться молодыми, как Джеймс Дин". По иронии судьбы, в конце концов, в 1994 году они воссоединились, и это воссоединение называлось "Hell Freezes Over". "Что ж, - сказал Хенли, - мы трудились долго и упорно. Мы это заслужили. Пришло время воздаяния. Мы гордимся собою, потому что мы - одна из немногих групп нашего поколения, все участники которой еще живы. - Он сделал паузу. - По правде говоря, я считаю это очень неплохим достижением".

The End